В последнее время в мире все чаще стали говорить о продовольственной безопасности и её оборотной стороне, кризисе. Эти темы в повестке встреч многих политиков и в главных новостях СМИ. Сегодня в Нью-Йорке открывается неделя высокого уровня Генассамблеи ООН, где соберутся президенты, премьер-министры и главы МИД разных стран. От России 24 сентября выступит министр иностранных дел Сергей Лавров, а сегодня под председательством США, ЕС и Африканского союза состоится заседание по глобальной продовольственной безопасности. Угрожает ли миру голод и насколько защищена Россия? Об этом Национальное аграрное агентство спросило у директора Центра агробизнеса и продовольственной безопасности Высшей школы корпоративного управления (ВШКУ) РАНХиГС Анатолия Тихонова.
Тихонов: Причины, которые ведут к усугублению продовольственного кризиса, пока не устранены. Прежде всего, к ним относится невозможность использования минеральных удобрений сельхозпроизводителями всего мира. Их производство – достаточно энергоемкий процесс. В связи с тем, что цены на энергоресурсы сильно выросли, а вырабатывать электроэнергию стало дорого, уже закрылись более четырех заводов в Евросоюзе и Великобритании, потому что их продукция стала неконкурентоспособна из-за высокой стоимости. Так как многие производители уже не могут воспользоваться удобрениями и средствами защиты растений из-за роста цен, в 2023 году мир ждет снижение урожайности на 25–30%. Если погодные условия будут такими же непредсказуемыми, как в этом году (то засуха, то дожди), то ситуация усугубится, что ударит по балансу производства продовольствия. Богатые страны (страны Европы и США) смогут это компенсировать и докупить недополученное количество урожая, но беднейшие экономики мира (страны Северной Африки, Ближнего Востока) будут находиться в таком же бедственном положении, как и сейчас. В бедных странах уже сегодня вовсю идёт голод – достаточно посмотреть на Афганистан или Сомали, где количество недоедающих и голодающих колоссально, чтобы понять масштабы ситуации. Если кризис на Украине не разрешится, и не удастся снять косвенные запреты на экспорт продовольствия из РФ (в числе которых запреты на заходы в порты российских кораблей, проблемы с оплатой товаров и прочее), то продовольственный кризис будет углубляться.
ROSNG: А выгоден ли экспорт зерна в бедные страны?
Тихонов: Исторически сложилось так, что всю зерновую продукцию мы поставляли в основном в страны Африки, Средней Азии и Ближнего Востока. У Евросоюза есть традиционные рынки сбыта, которые мы постепенно начинаем завоевывать из-за неурожая в Европе. Если у нас есть излишки продукции, и мы их не можем освоить, надо продавать туда, где берут. Это в любом случае будет выгоднее. В этом году ожидается большой урожай зерна, все емкости для хранения уже заполнены, и нам, конечно, нужно его реализовывать, иначе оно пропадёт, а наши производители недополучат прибыль.
- Когда мы говорим про продовольственную безопасность России, то насколько она устойчива?
- Говоря про продовольственную безопасность России, мы ориентируемся на Доктрину продовольственной безопасности РФ. В прошлом году она была выполнена и даже перевыполнена по многим пунктам: мы обеспечили себя зерном на 150%; по сахару самообеспеченность предполагалась на уровне 90%, но составила 125%; по мясу ожидалось 85%, а получилось 97%; по рыбе и овощам проблем также нет. В этом году тоже ожидается перевыполнение плана по многим пунктам. Сложности у нас возникают только с молоком и семенами. Если в случае с первым нам всегда может помочь Беларусь, и это не вызывает сильных опасений, то насчёт второго действительно есть обеспокоенность. За последние 15–20 лет мы подсели на гибриды (семена, которые позволяют увеличить производительность урожая). В крайнем случае, мы, конечно, без урожая не останемся – у нас есть сортовые семена, но их урожайность ниже. Так или иначе, те программы, которые Правительство сейчас ставит в области генетики, будут разрешены в течение ближайших 5–10 лет.
- В этом году у нас хороший урожай зерна, но низкие цены. Как это скажется на российском рынке в будущем?
- Для аграриев ситуация складывается не очень хорошо, так как цены на продукцию снизились до уровня 2018 года, а себестоимость возросла на 30–40%. Если вопросы со сбытом этого зерна и экспортной логистикой не будут решены, то многие сельхозпроизводители окажутся в очень незавидном положении, ведь нужно платить зарплату, отдавать кредиты, закупать семена, минеральные удобрения и горюче-смазочные материалы под будущий урожай (сейчас уже идут посевы озимых и других культур). Ввиду того, что себестоимость производства высокая, а цена реализации низкая, у аграриев есть два пути: либо держать урожай (что невозможно, так как хранилища заполнены), либо продавать его по невысокой цене. И то, и другое ведет к убыткам. Если банки не пролонгируют кредиты, нельзя исключать банкротства предприятий, снижение посевов зерновых и падение доходности. Как ни парадоксально звучит, высокий урожай – это не всегда хорошо.
КСТАТИ:
