главное сегодня:
Казалось бы, традиционное для нашей страны направление производства стало невыгодным. Овцеводы в беседе с журналистами Национального аграрного агентства жалуются на то, что шерсть сегодня никому не нужна. По их словам, сбор и логистика обходятся дороже, чем вырученные за неё деньги. В то же время, несколько дней назад в Минсельхозе напомнили о планах сделать шерсть биржевым товаром. Как обстоит дело с «шерстяным» бизнесом, нам рассказала начальник информационно-аналитического отдела Союза овцеводов России Елена Осычкина.
ROSNG: В каком из российских регионов овцеводство наиболее развито?
Елена Осычкина: Мы постоянно говорим о том, что овцеводство в России – отрасль, во-первых, традиционная, во-вторых, социально значимая. Наиболее развита она там, где преобладает сельское население, где самая высокая безработица, где основными категориями хозяйств являются фермерские хозяйства и хозяйства населения. И это, как правило, территории со сложными географическими и климатическими условиями, со скудными пастбищами, не пригодными для других видов сельскохозяйственных животных. Здесь исторически люди вынуждены были заниматься животноводством, и овца, как правило, была и остаётся самым оптимальным решением вопроса выживания, сохранения занятости населения на данных территориях.
Наиболее яркий тому пример – Республика Дагестан. Это бессменный лидер отрасли. На начало текущего года во всех категориях хозяйств там содержалось 4,9 млн. голов овец и коз или 25,4% общероссийского поголовья. Во многом это связано с тем, что в республике сельское население составляет 55 процентов или более 1,6 млн. человек. Аналогичная ситуация в других регионах СКФО. Второй по численности поголовья овец регион в России – Республика Калмыкия. Ситуация схожая. Суровые природные условия – засушливые степи и полупустыня, в которой проживает 53% сельского населения.
К сожалению, поскольку овцеводство не производит социально значимые продукты питания, отношение к нему у государства, в лице Минсельхоза, соответствующее. Как результат – за девять лет снижение численности поголовья овец и коз в России составило 5,8 миллиона голов. Замена субсидий на маточное поголовье субсидиями за сданную продукцию также приведёт к печальным последствиям. Минсельхоз ставит целью промышленное производство баранины, под эти ещё не существующие объему уже подыскиваются зарубежные покупатели и это, безусловно, хорошо. Но в традиционном виде отрасль становится всё убыточнее, и её будущее, как и судьба тысяч и тысяч сельских жителей Дагестана, Калмыкии, Карачаево-Черкесии, Тывы, Горного Алтая, Забайкалья и других регионов, далеко от оптимизма.
- Раньше считалось, что основные деньги овцеводу приносит шерсть? Так ли это? И какими направлениями выгоднее заниматься сегодня – мясным или на шерсть?
- В настоящее время шерсть даёт основные убытки. Даже самая качественная, самая тонкая шерсть без субсидий является убыточной, поскольку на своё производство, генетику, селекционно-племенную работу, стрижку требует больших расходов.
Переход от производства шерсти к производству баранины носит мировой характер. Синтетика вытеснила натуральные ткани, не только шерсть, но и шёлк и даже хлопок, завоевав около 80% всего объема производимых волокон.
Учитывая состояние нашей лёгкой промышленности, не удивительно, что отечественная шерсть остаётся невостребованной внутри страны, несмотря на все старания сенаторов и реализацию дорожной карты по развитию глубокой переработки овечьей шерсти на территории Российской Федерации. В конце 80-х годов советская текстильная промышленность перерабатывала 226 тысяч тонн шерсти, из которых 80% составляла тонкая мериносовая шерсть, плюс еще 20-25 тысяч тонн импортной, австралийской шерсти. В настоящее время потребность российских предприятий составляет не более 16 тысяч тонн в физическом весе, или чуть более 8 тыс. тонн в мытом волокне. Но и это не значит, что данную шерсть они закупят в стране.
Из 54 пород овец, разводимых в настоящее время в России, тонкорунных всего 19, из них шёрстных, тех, от которых получают тонкую мериносовую шерсть, используемую в камвольном производстве, всего семь. Партии качественной тонкой однотипной шерсти, которые могли бы заинтересовать переработчиков, сегодня способны произвести только племенные хозяйства, имеющие конкурентоспособный генетический материал, на протяжении многих лет, а то и десятилетий ведущие целенаправленную селекционно-племенную работу, располагающие кадрами специалистов и овцеводов.
По данным ВНИИплема, общая численность овец указанных мериносовых пород на начало 2025 года составила 186 тысяч 539 голов.
В то же время, в России разводится 35 полутонкорунных, полугрубошерстных и грубошерстных пород овец. Именно эти породы представляют интерес у хозяйств населения и фермеров, поскольку производство баранины является основным источником дохода от содержания овец.
- Насколько активный спрос на шерсть у переработчиков и производителей одежды, тканей?
- Из некогда 60 крупных советских переработчиков шерсти в настоящее время в России сохранилось всего 5-6 фабрик, которые работают на 10-20% от своих мощностей. Спрос у российских переработчиков и производителей одежды на шерсть, по данным Минпромторга, составляет около 8 тыс. тонн в мытом волокне. Другая цифра – в 2024 году импорт мытой шерсти в Россию составил порядка 4 тыс. тонн и 200 тонн топса. То есть, больше половины необходимого количества переработчики купили за границей.
В то же время, российская шерсть в отсутствии спроса на неё была экспортирована в Беларусь и Индию (1,2 тыс. тонн немытой шерсти), мытая – в Китай и Беларусь (4,4 тыс. тонн). И это самая высококачественная тонкая шерсть, не пользующаяся спросом в России, поскольку шерстяные и полушерстяные ткани выпускаются в стране в ограниченном количестве и чаще всего с использованием китайского топса. К тому же, в стране практически нет современных предприятий первичной обработки шерсти, которые бы выпускали мытую шерсть в соответствии с ГОСТом.
Отсутствие «связки» переработки с производством на протяжении четверти века и низкие реализационные цены привели к устойчивой убыточности отрасли.
- Недавно был взять курс на развитие глубокой переработки овечьей шерсти. Какие успехи здесь есть?
- Успехов нет. Практически два года реализации Дорожной карты по глубокой переработке овечьей шерсти в Российской Федерации никоим образом не коснулись овцеводов-производителей шерсти. От слова «совсем». В нынешнем году, например, Минсельхоз Ставропольского края принял решение не выплачивать субсидии сельхозтоваропроизводителям за произвёденную и реализованную шерсть. Минус субсидии на рост маточного поголовья, и стоит ли удивляться тому, что в России через несколько лет мериносов не станет. И тогда уже никакие указы о производстве тканей и одежды из отечественного сырья не помогут.
- Какие проблемы отрасли на сегодняшний день?
- Проблем предостаточно: регионализация, тормозящая развитие отрасли в целых регионах; устаревший, не соответствующий реалиям, закон о племенной деле; отсутствие стратегии развития отрасли на перспективу; отсутствие головного научного учреждения в овцеводстве; необходимость введения дифференцированного субсидирования шерсти, в зависимости от ее тонины и качества и много чего еще.
Помимо общих экономических проблем для всех аграриев, кроме отсутствия спроса на шерсть и мизерные цены на неё, у овцеводства есть проблема глобальная – кадровая, из-за которой сокращается численность поголовья даже в ведущих племенных заводах и селекционно-генетических центрах. Эту проблему не решить обучением или переобучением кадров, потому что нет тех, кого нужно обучать. В большинстве регионов село стремительно стареет. Отдельно взятые спортплощадки и детские площадки не решают проблему занятости местного населения. Даже в регионах, где молодежь ещё осталась в родном селе или ауле, она не хочет идти в животноводство, и, тем более, в овцеводство. Тяжёлый физический труд в любую погоду их не привлекает.
