11 мая в Краснодаре прошел круглый стол «Поддержка фермерства на Кубани», на котором обсуждались ключевые проблемы АПК региона. Среди участников был исполнительный директор Агропромышленного союз Кубани Сергей Косогор, который высказал несколько весьма интересных предложений. В интервью нашему порталу он рассказал о них подробнее.

Выступая на круглом столе в Краснодаре, вы упоминали о разногласиях Союза с концерном «Покровский» и о суде, который у них выиграли. Можете рассказать об этом подробнее? Что это было за дело?

В России ежегодно растут площади посевов сахарной свеклы, что логично – это самая рентабельная культура. Но в какой-то момент я обратил внимание, что на Кубани посевы снижаются. Одна из причин, по словам аграриев, - то, что закупщики сахарной свеклы намеренно снижают качественные показатели сдаваемого сырья, прежде всего по коэффициенту сахаристости и загрязненности. Это отбивало всякую охоту заниматься производством свеклы. Со слов сельхозпроизводителей, чаще всего такое поведение было свойственно дирекции Павловского сахарного завода, который на тот момент входил в концерн “Покровский”.  Мы встретились с их представителями, провели краевое совещание с участием всех сахарных заводов края, предложив выстроить понятные и взаимовыгодные отношения между фермерами и производителями. Прежде всего, выступали за то, чтобы сельхозпроизводитель имел право присутствовать во время оценки качества его продукции. Но когда началась уборка и фермеры повезли свеклу на Павловский завод, наши договоренности были проигнорированы. На завод даже приехали представители ЗАО «СЖС Восток Лимитед», российский представитель мирового лидера сфере инспекционных услуг, экспертизы, испытаний и сертификации «Группа SGS», у них была доверенность от хозяйств со всем пакетом документов, но… их не пропустили. Мы решили вручную отобрать образцы сахарной свеклы у фермеров, сдали ее в лабораторию, провели анализ и выяснили, что поставщиков обманывают. Официально опубликовав эти данные, мы получили судебный иск в защиту деловой репутации Павловского сахарного завода. Судились почти полтора года. Победив в суде апелляционной инстанции, предложили дальше договариваться и искать компромиссы.

После этого случая наша организация предлагает провести тщательную модернизацию лабораторий на сахарных заводах. В процессе судебного разбирательства с концерном «Покровский» выяснилось, что у нас очень сильное сахарное лобби. По следам моих выступлений в суде меняли ГОСТ на сахарную свеклу, хотя мы годами иногда не видим никаких изменений в законодательстве. В частности, в апреле 2014 года законодательно был запрещен ручной отбор сахарной свеклы для передачи в альтернативные лаборатории. То есть теперь выполнять исследования проблематично, ГОСТ это запрещает. В суде я доказал, что нет разницы между сторонней лабораторией и заводской (сырьевой), которая тоже должна действовать по определенным законам. Но на деле мы часто видим действующие заводские лаборатории, с наличием поверенного оборудования, вместе с кипой различных документных разрешений. Конечно, наличие исправного оборудования – это прекрасно. Но для серьезной работы лаборатория должна получать аккредитацию, или даже для укрепления доверия добровольную сертификацию по Международному стандарту ИСО/МЭК 17025:2005 "Общие требования к компетентности испытательных и калибровочных лабораторий" (ISO/IEC 17025:2005 General requirements for the competence of testing and calibration laboratories (IDT). Чтобы люди понимали, что при проверке их не обманывают. К примеру, разница показателей сахаристости между данными лабораторий Кубанского государственного технологического университета и Павловского сахарного завода по сахаристости составляет порядка 1,5 процентов, а по загрязненности – целых 5 процентов! Это весьма существенная разница не в пользу фермеров, это потеря больших народных денег. Такой мухлеж – далеко не единичный случай. Именно поэтому мы призываем к модернизации отрасли в целом, так как фермеры в нынешних условиях с трудом могут отстоять свои права перед крупными переработчиками.

Слишком часто бывает так, что людям не хватает юридического опыта. Фермеры много думают о своем урожае, но слишком мало о том, как его защитить. Отсюда и неверие в правосудие, неверие в свои силы, а следовательно – лишение возможности своевременно отстоять свои права.

Вы часто говорите о кооперации. Кто будет защищать фермеров, которые неграмотны в юридических вопросах, у которых нет средств на адвокатов?

Кооперация – это в первую очередь возможность работать вместе. Когда ты производишь совместно с кем-то, то ты уже не так боишься делиться своими юридическими тонкостями с коллегой, а значит попутно открываешь и свои юридические тайны. Это вопрос доверия, это приличная высота, которая редко достижима, к сожалению. Тот же пример «тракторного марша». Ведь в нем участвовали те же люди, которые до этого были готовы в любой момент подставить соседу подножку. В таких условиях сложно создавать кооперацию, а о доверительных взаимоотношениях приходится просто мечтать. Но выход прост. У нас очень любят говорить о том, что вначале нужно подставить плечо, а потом уже быть готовым для дела. Но это неправильный подход, наивный. Вначале нужно проверить человека в общем деле, а уж потом заниматься совместным досугом и братской взаимопомощью. Важно проверять на себе все взаимные рабочие моменты, такие взаимоотношения порождают круговую поруку, в хорошем смысле этого слова.

В целом, в чем вы видите причины «тракторного марша»?

«Тракторный марш» нельзя трактовать однозначно. Его участники, имеющие довольно хорошие связи, явно не смогли договориться не только с властью, но и друг с другом. В любом случае, сработал определенный комплекс проблематики, заточенный во многом на выборы, в котором «марш» стал эффективным инструментом. Сами посудите, до данного события они были вполне обеспеченными фермерами. Либо же, это нельзя отрицать, кто-то предложил им менее выгодные условия пользования землей. И на этой почве к ним присоединились люди, у которых длились проблемы годами. Это клубок противоречивых взаимоотношений.

Вячеслав Александрович Легкодух (уполномоченный губернатора Краснодарского края по взаимодействию с фермерами) – насколько он является полезной фигурой для защиты фермеров сегодня? Ваше мнение?

Я понимаю позицию Вячеслава Александровича. Он молодой чиновник, который пытается завоевать авторитет как власти, так и фермеров. Однако в том вопросе, который касается защиты фермеров, важно больше проявлять конкретику, нежели обобщения. И находить компромисс, а не средства конфронтации. Есть одно правило: если люди говорят о своих проблемах, нельзя сразу же переводить стрелки на существующие хорошие примеры. Надо вникнуть в ситуацию, поддержать. Тут, скорее всего, еще недостаточность чиновничьего опыта сказывается. Да, в случае с «тракторным маршем» он занял достойную позицию, направленную на сглаживание ситуации, но, я думаю, этого недостаточно. Важно с людьми выстраивать хорошие и тесные взаимоотношения, тем более в роли омбудсмена.

На круглом столе в Краснодаре 11 мая они с фермерами цеплялись слово за слово. Если ты защищаешь и представляешь фермеров, ты не должен на них нападать. У каждого же свой определенный характер. К тому же, от этого зависят и государственные интересы, их надо грамотно излагать и адаптировать к существующим потребностям фермеров.

Тем не менее, жесткость переговоров связана с тем, что проблем и претензий у сторон накопилось немало. Какие самые важные?

В Краснодарском крае многое делается для развития сельскохозяйственного производства, увеличения объемов продукции. Однако сам сбыт продукции существенно хромает, необходимо реализовывать больше мероприятий, направленных на развитие сети фермерских магазинов. Их количество невысоко, а ведь это серьезный отрицательный маркер. Есть также большие  претензии и к системе закупок, она  крайне неповоротлива, а лоты закупок громоздкие, фермер, малый поставщик далеко не всегда может их удовлетворить в полной мере, как минимум потому, что бананы он не производит, а лот делить никто не хочет. Что открывает большие возможности для перекупщиков, у которых есть все возможности хранить сельскохозяйственный продукт. Из-за этого мелкие производители не могут реализовывать свою экологическую продукцию. Им ее приходится отдавать в сезон по бросовым ценам. Фермеры со скоропортящимся продуктом теряют свой доход. Конечно, участие в продуктовых сетях – это не панацея. Необходимо аккумулировать объемы для овощехранилищ, нужно работать с сетями, выстраивая взаимовыгодные условия поставок продукции. Фермеры не в состоянии все продать на рынке, а у сетей есть логистика в другие регионы. Однако фермеры не могут пока что сотрудничать с сетями, так как им постоянно отказывают, что является основной проблемой.

Все-таки, какие шаги необходимо предпринять, что делается? Ваша роль, какие вы предлагаете варианты улучшения ситуации?

Когда я занимался сельским хозяйством и учился в аграрном университете, мне всегда было странно наблюдать большое количество общественных организаций, занятых в сфере АПК. На мой взгляд, должна быть консолидированная организация, которая могла бы защищать наших сельхозпроизводителей, выстраивать понятные правила предпринимательской деятельности, в том числе в статусе саморегулируемой организации  и предлагать механизмы поддержки сельхозпроизводителей. Вот мы все же знаем европейские примеры, где если ты член отраслевого сообщества, то тебе и кредит побольше и проценты поменьше. А здесь получается так: мы вчера собрались, обсудили текущие проблемы и разошлись. Большая часть людей не знает о том, что существуют помогающие фермерам организации. Среднестатистический фермер, если к нему придет условный концерн «Покровский», даже не будет знать куда бежать. У нас есть много общественных организаций, которые тянут одеяло друг на друга.

Отраслевые объединения испытывают существенный кадровый голод. Далеко не многие действующие союзы фермеров способны сформулировать решения в интересах отрасли, подготовить проект нормативного документа, согласовать его в государственных структурах и других организациях, а потом еще добиваться его принятия и реализации утвержденных решений.

Кроме того, по сути, у нас нет нормально действующей сертификации сельскохозяйственной продукции. Тем более, если речь идет об экологически чистой продукции. Есть горстка людей-энтузиастов, которые работают по международным стандартам, привлекая тех же итальянцев для внедрения органического земледелия и других европейцев, платя им огромные деньги. Важно понимать, что инспекционные приезды европейцев к нам происходят за счет тех, чью продукцию проверяют, а рынок органической продукции у нас еще не так востребован как в Европе, и затраты могут лечь серьёзным грузом на экономику предприятия. При таких условиях нам необходимо создавать свою систему сертификации и тем самым способствовать специализации фермерских предприятий, которые могли бы найти свою нишу в производстве экологически чистой продукции на своих участках, чаще всего небольших. В нынешних условиях, к сожалению, не может мелкое или среднее фермерство конкурировать с промышленным производством.

Опять же, европейский пример: только некий фермер, имеющий какое-то количество  коров, находясь в ассоциации сыроделов и имея возможность выпаса коров на определённом склоне гор, может продавать сыр под определной маркой. Его сыр, будучи натуральным продуктом ручной работы, стоит в десятки раз дороже чем обычный, произведенный в промышленных условиях. Такой подход позволяет мелкому фермеру выигрывать, расширять количество своих товаров и удерживать качество. Работает своя система сертификации, по определенной специализации, часто под эгидой отраслевой ассоциации.

В конце концов, это такой достойный пример самозанятости, ЛПХ или мелкий фермер – хороший способ поддержать жизнь на селе. Мы платим сотни тысяч евро европейцам за сертификацию, но пока еще не создали условий для своих людей, в результате чего мало органически-чистой сельской продукции. Все это приводит к оттоку жителей в крупные города, в селе нет базы для достойной жизни людям.

Но самая главная проблема заключается в том, что у нас так и не завершилась земельная реформа. Надо довести ее до ума, законодательно.

Каким образом?

Для того, чтобы повысить эффективность использования и контроль за землями сельскохозяйственного назначения, необходимо:

- предоставить право приобретения земель сельскохозяйственного назначения  как организациям, так  и индивидуальным предпринимателям, занимающимся сельскохозяйственным  производством;

-  организации и индивидуальные предприниматели, победившие в торгах на право владения земельным участком, не вправе сдавать его в субаренду в течение 5 лет с даты торгов;

-  в целях сохранения целостности земельных участков и предупреждения их раздробления, запретить продажу земельных долей по частям;

- ввести правило второй очереди приобретения земель сельскохозяйственного назначения, согласно которому предложение выкупа земельного участка должно прежде всего поступить соседям, осуществляющим сельскохозяйственное производство. Только после прохождения данной процедуры участок сельхозназначения поступает в свободную продажу;

- прекратить практику использования института исковой давности для признания недействительными нормативно-правовых актов, регламентирующих выделение земельных участков добросовестным собственникам. Ввести мораторий на признание недействительными результатов приватизации земли или распространить на эти случаи действие ст. 11.4 Земельного кодекса РФ, в целях сохранения ранее сформированных, в соответствии с действующим законодательством земельных участков и их кадастровых номеров.

У нас же на практике иногда получается совсем иначе: высвободился земельный участок и какая-либо организация из Москвы покупает его и потом начинает выдавливать местных с окрестных земель, всяческим образом забирая их земли т.п..

Власть вас слышит?

Мы являемся некоммерческой организацией. Лично я не во власти, я не депутат. Но наши мысли и идеи мы регулярно озвучиваем. Вода камень точит. Наша стратегия заключается в том, чтобы озвучивать правильные подходы и закреплять их нормативными актами. Нам сегодня не нужно очередной революции, это понимают все нормальные люди. Нам нужно более быстрое «переминание жерновов». Нужно тестировать, проверять и отменять то, что не работает. Важно законодательно закрепить статус земли как стратегического средства производства.

Необходимо рассмотреть возможность разрешения земельных споров только в экономических судах. Прежде всего потому, что земля имеет важное значение для сельхозпроизводителей. Наработан большой опыт рассмотрения экономических споров, в том числе в рамках обязательных постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Обязательность постановлений пленума, действовала в Федеральном конституционном законе от 28.04.1995 N 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» до 2014 года, до момента присоединения  к Верховному Суду Российской Федерации. Данное правило необходимо восстановить, иначе остается сомнительным смысл анализа судебной практики Пленумом Верховного Суда Российской Федерации.

И если нормативный акт принят в арбитражном суде, то он обязателен для всех судов по аналогичным делам. В земельных делах намного эффективнее и честнее применять прецедентное право. Если приняли по похожей ситуации определенное решение, то при ее повторении нужно применять такое же решение. В противном случае, если исходить из современной судебно-фермерской практики, нам придется сесть за общий стол и честно сказать: ребята, приватизацию мы отменяем, нам надо скинуться имуществом в общий котел и поделить его. Очередная революционная глупость.

Конечно, у нас конструкция права не англо-сакская, у нас нет официального прецедентного права. Однако это не значит, что в отношении каких-либо определенных вопросов не должно быть судебной вертикали, исходя из которой, при определенных обстоятельствах должно приниматься определенное решение. Иначе, часто крайним становится фермер не имеющий хороших юристов и его лишают имущества, либо нет какой-либо определенности. Пример того же тракторного марша. Судьи приняли одно решение, земля была передана одним людям, но при следующем судебном заседании другой судья принимает абсолютно противоположное решение и проблема вскрывается вновь. Для чего тогда нужны все эти судебные решения, если они не дают никакой стабильности на земельном рынке? Земля является объектом недвижимости, но законодательно ее статус не закреплен, она вообще не воспринимается всерьез.

Как статус земли и роль земельных ресурсов в нашей стране нужно воспринимать?

В первую очередь, как средство производства, подобно тому же металлургическому заводу, например. Земля – это горячий цех, который невозможно остановить. Если металлургический цех работает и если не бросать в него руду, то он потеряет свою функциональность. Завод придется организовывать по новой.

В земельных спорах вполне реально арестовать земельный участок и лишить возможности платить кредиты, заработную плату, кормить имеющийся скот. Так и уничтожается вера в закон – а те, кто возделывают землю, начинают считают себя холопами.

Пример простой: человек взял кредит, потратился, но на его землю зашел возможно очередной холдинг, на землю наложили арест, запретили его технике выходить в поле. Чем человеку отдавать кредит? Как платить зарплату? Чем кормить скотину? Арест земли становится фактически способом ликвидации хозяйства, хотя юридические есть возможность отдавать землю под ответственное хранение до вступления в силу решений по существу спора.

На те же заводы если и накладываются аресты, они все равно работают, пока судятся в судах. А в случае с фермерами все иначе, их часто разоряют судебные решения, обесценивая тяжелый крестьянский труд. Одним росчерком пера могут попросту прекратить существование фермерской организации.

Землепользователю надо дать возможность работать, юристам – судиться, а отраслевым союзам и омбудсменам дать право защищать интересы фермеров (а не решать сломя голову трудноразрешимые задачи) и любых других производителей  в рамках адекватного правового поля.

СПРАВКА

Сергей Николаевич Косогор - исполнительный директор НО «Краснодарское региональное сельскохозяйственное объединение работодателей  «Агропромышленный союз Кубани», член Общественного совета при Министерстве сельского хозяйства РФ, руководитель краснодарского регионального отделения Общероссийской общественной организации «Российское аграрное движение-РАД», Председатель комиссии по вопросам развития реального сектора экономики, промышленности, агропромышленного комплекса и сельских территорий Общественной палаты Краснодарского края.